Полет души - Страница 5

2

Бретт мчался по узкой дороге, направляясь к «Шеффилдс ранчо». Шорты, впитавшие влагу из плавок, прилипали к телу. Ранчо находилось примерно в пятнадцати милях хорошей — точнее сумасшедшей — езды от парка. Оно располагалось в стороне от туристических маршрутов и туристического интереса, за что Бретт не уставал благодарить судьбу.

Владельцы, старые добрые друзья Бретта, предоставили в его распоряжение поместье и прилегающую лагуну. Но земля ему была не нужна — ни цветущие сады, ни пышные деревья. Ему нужен был кусочек лазурной воды, где бы он мог пробудить в Найси навыки, заложенные природой.

Бретт скользнул взглядом по большому импозантному дому из белого камня и понесся дальше: к деревянному лодочному сараю, взгромоздившемуся над водой. Его-то Бретт и приспособил под свое жилье.

Торопливо убегала из-под колес серая лента дороги, ветер свистел в ушах, но Бретт ничего не замечал, ничего не слышал. Перед его глазами стояла Джун Росс. Блестящие золотисто-рыжие волосы, прилипшие к мокрым щекам, большие карие, нет, скорее зеленовато-карие глаза. Он улыбнулся, вспомнив ужас, исказивший лицо девушки, когда она оказалась в воде.

Все еще улыбаясь, Бретт затормозил, слез с мопеда и по дощатому настилу зашагал к лодочному сараю.

А как вспыхнули ее щеки, когда он обвинил ее в небрежном отношении к Найси! Он знал, что она совершенно ни при чем, но ему хотелось смутить ее и… заставить поскорее уйти.

Очень нужно, чтобы женщины вертелись вокруг него, путались под ногами! Особенно такие, как эта. Модный костюмчик, дорогие украшения — да от нее так и разит деньгами! Он не заметил обручального кольца на ее руке. Впрочем, что за ерунда ему лезет в голову? Какая разница, есть у нее кольцо или нет? Таких, как он, подобные леди просто не замечают. К тому же Джун вообще не та женщина, с которой ему хотелось бы завязать какие-нибудь отношения, пусть самые легкие, необременительные. Так что нечего о ней и думать.

Но он думал.

Бретт прошел в заднюю часть лодочного сарая, сбросил с себя одежду и плавки и встал под душ. Отсюда он мог видеть океан, над которым уже розовели облака, на горизонте сбивающиеся в яркую объемную массу. Втирая шампунь в волосы, Бретт стал думать о том, что ему предстоит сделать завтра. Конечно, прежде всего нужно заняться дельфином, потом…

И тут его мысли снова обратились к Джун. В чем дело? Что с ним такое? Не такая уж она красавица. Хотя, без сомнения, хорошенькая. Овальное лицо и густые ресницы. Полная грудь, обтянутая мокрой блузкой, соски просвечивают даже сквозь бюстгальтер. А губы такие, что просто не могут не вызвать у мужчины фривольные мысли. Изящная, с тонкой талией, как будто созданная для его рук, — когда он держал ее.

Забудь о талии и о женщине, которой она принадлежит! — приказал себе Бретт. Вспомни лучше о том, что тебе тридцать шесть — пора несбыточных мечтаний давно миновала.

Да, у него бывали интрижки с женщинами, которых порой заносило сюда откуда-нибудь из центральной части материка — «ощутить дыхание океана». Не обходили его вниманием и местные красавицы, хотя ни одной из них он не давал к тому особого повода. Но Джун — сразу видно — очень независимая, самонадеянная девица, явно не его круга и к тому же… помми, подумал Бретт с той легкой усмешкой, с которой австралийцы частенько говорят об англичанах. Он — и эта девушка! Смешно.

Где-то поблизости закричала чайка. Эти создания природы были его единственными друзьями. Бретт давно обнаружил, что ему, оказывается, несравненно легче уживаться с ними, чем с людьми. И куда легче понимать их, чем людей.

В перечень его привязанностей женщины не входили. Потому что Бретт твердо знал: ему никогда не найти той, которая согласилась бы разделить его предназначение — спасать дельфинов. Ни одна из них не пожертвует своей спокойной, тем более обеспеченной, жизнью ради этой миссии.

Бретт вырос в атмосфере, где не было места жалости и состраданию. Мать он не помнил: она умерла, когда ему не исполнилось и двух лет. Отец обожал гонки и пиво. На первом он просадил все их деньги, на втором — печень, а позднее и жизнь. Единственным увлечением Бретта с самого раннего возраста было море и все, что его населяет. Может быть, потому, что это как нельзя лучше соответствовало постоянному одиночеству его души. Так уж сложилась его жизнь, и менять теперь что-либо просто глупо.

После душа Бретт с удовольствием растянулся в шезлонге. Он здорово вымотался за сегодняшний день и с удовольствием предался приятному безделью. Но ровно через десять минут он снова был на ногах: им овладело непривычное беспокойство. Бретт отправился на пляж прикинуть, где он устроит выгородку для Найси, как обнесет ее сетью, и пусть дельфин плавает там. Плавает и готовится к самостоятельной жизни, к которой он, Бретт, укажет ему путь.

Когда стемнело, Бретт отправился в паб. Кружка хорошего пива, рассудил он, промоет не только горло, но и мозги, из которых никак не хотел уходить совершенно ненужный ему образ.

Джун, понаблюдав немного за Найси, вернулась в контору, где оставила свой багаж. Она переоделась в сухую одежду и, выглянула в окно в поисках Робина. Он поливал из шланга дорожки. Джун окликнула его и пригласила к себе.

— Значит, вы так и не прогнали этого плохого парня? — спросил он, остановившись в дверях.

— Нет. И не стану его прогонять.

Робин покивал.

— Ну да, ну да. Я видел, как вы смотрели на него. Какая жалость! Вы наша единственная надежда, и на тебе — влюбилась в плохого парня.

— О чем это вы говорите?! — возмутилась Джун.